Антиквары выступили против законопроекта «Об обороте культурных ценностей»

фото: Михаил Ковалев

7 декабря состоялось первое заседание рабочей группы Комитета по вопросам собственности, где обсуждался проект закона «Об обороте культурных ценностей в РФ». О том, что такая инициатива существует, антиквары и искусствоведы узнали из СМИ. Одно это вызвало настороженность. Впрочем, сама по себе идея многим пришлась по душе, ведь проблемы в антикварной среде существуют. Нередко купля-продажа произведений искусства осуществляется, как говорится, на честном слове, без всяких гарантий и документов. Проблема фальшивок существовала всегда. Но могут ли ее решить законопроект и стандарт, предложенный страховщиком, который в 2014 году стал президентом Евразийской палаты судебной экспертизы и оценки и президентом Евразийской палаты национальных культурных ценностей Александром Швейделем?

В таком виде, в котором проект закона существует сейчас, — однозначно нет, уверены участники арт-рынка.

Для начала кратко о сути документов, ставших самой обсуждаемой темой для арт-сообщества этой зимой. Предлагается на каждый антикварный предмет (речь о частной собственности) завести паспорт, где указать не только что это за вещь (название, автор, время создания, сведения об авторе), но и владельца предмета, а также сведения об экспертах, проводивших исследование.

Паспорта будут сделаны на бланках, защищенных от подделки, и внесены в единый реестр культурных ценностей, размещенный на официальном сайте оператора культурных ценностей. Владельцам будут выдавать чипы, экспертов обяжут вступить в некоммерческие саморегулируемые организации, где их будут страховать от ошибок. Каждое действие, естественно, не бесплатно.

В деталях текста много странностей. Например, культурной ценностью признаются предметы, созданные более 70 лет назад, хотя антиквариатом в России считаются вещи старше полувека. А комплексная экспертиза почему-то включает трасологическое исследование (т.е. следов человека, которое обычно проводится при ДТП, но никак не касается произведений искусства) или молекулярно-генотипоскопическое исследование (т.е. следов ДНК).

Но все это мелочи по сравнению с общей идеей — обязать участников рынка платить за паспорта, чипы, страховку, нотариуса и т.д., а также сделать открытыми сведения о своей частной собственности (может, проще дать ключи от квартиры, где деньги лежат? — вторят незабвенному Остапу Бендеру антиквары).

Слово самим участникам рынка.

Александр Вихров, коллекционер: «Я не считаю необходимым обнародовать свою коллекцию. Частная коллекция — это моя частная жизнь. Вообще, культурный обмен сдерживают непонятные процедуры вроде этой. Бюрократия и сейчас существует кошмарная, такой закон не сделает рынок более цивилизованным».

Главный редактор портала ARTinvestment.ru Владимир Богданов: «Участникам арт-рынка нужны качественные экспертные заключения, нужен стандарт экспертизы. Сейчас подлинность ранее выданных заключений устроители аукционов проверяют в ручном режиме, созваниваясь с организациями и экспертами. Если бы был онлайн-реестр таких заключений, то нам было бы проще… В целом любые резкие действия по регулированию рынка искусства сегодня не своевременны. Это нужно было делать до кризиса или уж теперь дожидаться лучших времен. Введение паспортов и чипов, нотариального оформления сделок, резкое повышение требований к экспертам, ведущее к росту цен на их услуги, — все это потребует существенных дополнительных расходов со стороны продавцов и покупателей. Сегодня никто их не потянет. Значит, есть риск, что рынок уйдет в тень. Лучше бы, наоборот, ввести временный мораторий на все меры, повышающие нагрузку на арт-бизнес, включая взимание платы даже за право следования и прочие».

Принятие закона и стандарта в том виде, в котором это предлагается сейчас, означает крах экспертизы как таковой, уверена специалист по русской живописи ХХ века Юлия Рыбакова.

— Стандарты разрабатывались узкой группой людей и не обсуждались широким экспертным сообществом. Складывается впечатление, что разработчики не понимают, о чем они говорят.Предъявляются одинаковые требования к экспертизе любой культурной ценности, будь то живопись, марка или открытка. Упор сделан не на процесс экспертизы, а на требования: сколько лет должен проучиться эксперт, у него должно быть профильное образование, но что это, никто не понимает… Искусствоведение и занятие практической экспертизой — не одно и то же. Стандарт требует научные работы и опыт работы в специальной организации, но собственно то, как он должен заниматься экспертизой, никак не оговаривается. Это первое. Второе — насчет саморегулируемых организаций, куда должны входить эксперты. Непонятно, как это должно работать, забывается, что кроме Москвы и Петербурга есть другие города, и каким образом это будет осуществляться где-нибудь во Владивостоке, не ясно. Кто и как будет аттестовать экспертов — вопрос.  Мы предложили исправления в стандарт, но их не принимают.  В документе масса противоречий.  В список экспертов могут попасть люди, формально отвечающие требованиям, но ничего не понимающие в экспертизе. А паспорт в том виде, в котором он предлагается, не застрахует от подделок. Он слишком упрощен.